«Если у тебя есть глаза, то ты способен увидеть и прозрачные марципановые замки, и сверкающие цукатные рощи. И они будут повсюду. Другими словами, ты способен видеть чудеса» (Э.Т.А. Гофман).
В немецком романтизме не было художника более сложного и противоречивого и вместе с тем более своеобразного, чем Эрнст Теодор Амадей Гофман (24.01.1776 — 25.06.1822). Все необычное литературное творчество Гофмана, с его двойственностью содержания, смешением фантастического и реального, веселого и трагического скрывает в себе противоречия самого писателя.
Гофман жил и творил в мрачное время немецкой истории конца 18 — начала 19 веков, когда в раздробленной феодально-монархической Германии правили отсталое дворянство, экономически немощное и политически трусливое бюргерство. По словам Фридриха Энгельса, в то время Германия находилась «в состоянии допотопного безразличия ко всем общим и духовным интересам, в состоянии социального детства, когда еще нет общества, еще нет жизни, нет сознания, нет деятельности».
Надпись на надгробном камне Гофмана гласит, что «он был одинаково замечателен как юрист, как поэт, как музыкант, как живописец» (ausgezeichnet im Amte, als Dichter, als Tonkunstler, als Maler). Гофман, действительно, был разносторонне одаренным человеком, одержимым искусством. Но почти всю жизнь он был прикован заботой о хлебе насущном к своей службе, которую сравнивал со скалой Прометея.
Он всегда мечтал об Италии, о встрече с творениями ее бессмертных художников, музыкантов и скульпторов, а вынужден был скитаться по захолустным городкам и испытывать всякие мытарства. Во всем этом была огромная трагедия Гофмана, которая терзала его душу. Об этом говорят его полные отчаяния письма к друзьям, в которых он жалуется, что «архивная пыль застилает все виды на будущее», что он мечтает действовать свободно, согласно влечениям своей природы к миру искусства.
Эрнст Теодор Вильгельм Гофман родился 24 января 1776 года в Кёнигсберге (ныне российский областной центр Калининград) в семье известного адвоката. Основное образование Гофман получил в лютеранской школе.
В двенадцать лет он свободно играл на фортепиано, органе и скрипке. В шестнадцать лет Гофман поступает на юридический факультет Кёнигсбергского университета, одновременно занимаясь музыкой. Юноша, потрясенный оперой Моцарта «Дон Жуан», заменил второе имя Вильгельм на Амадея в честь своего кумира.
В двадцать два года Гофман получает назначение в Берлин — столицу прусского курфюрства. В этот период он много рисует, копирует произведения античных мастеров, совершенствуется в портретной живописи. Вскоре будущий писатель получает назначение в Познань, где венчается с полькой Михалиной, которая станет его верным другом до конца жизни.
Самым тягостным для писателя было отсутствие культурной среды. В его дневнике часто встречаются записи: «заурядный день», «чёрный день», и, наконец, «я остаюсь прозябать, я забыт». Его работа в суде сводилась к тому, чтобы рассматривать жалобы крестьян и выносить приговоры похитителям кур и гусей. В октябре 1803 года в дневнике он пишет: «О, боль!.. Муза убегает сквозь архивную пыль. Будущее выглядит тёмным и хмурым. Где же мои намерения? Где мои прекрасные планы на искусство?».
Благодаря одному из влиятельных друзей Гофмана переводят в Варшаву, где родилась его дочь Цицилия. Писатель усиленно занимается музыкой и ставит свои первые музыкальные произведения (фортепианные сонаты для скрипок, арфы и виолончели), принятые публикой весьма благосклонно. Но размеренную жизнь Гофмана нарушает вторжение Наполеона в 1807 году. Он теряет работу, ему катастрофически не хватает средств, к тому же начинают проявляться первые признаки тяжелой болезни — нервной горячки. Окончательно подорвала его смерть любимой дочери.
Передышку Э.Т.А. Гофман получил в небольшом прусском городке Бамберге, где ему предложили должность театрального капельмейстера. Здесь он встретил свою позднюю любовь — пятнадцатилетнюю Юлию Марк, которая была моложе писателя на двадцать лет. Это было настоящее глубокое чувство, от которого писатель очень страдал. Чтобы избежать скандала, Юлию спешно выдают замуж за гамбургского купца. Гофман написал в дневнике: «Удар нанесён. Возлюбленная стала невестой проклятого осла-торгаша. Мне кажется, что вся моя музыкальная и поэтическая жизнь померкла».
Свои жизненные неудачи он пытался утопить в вине и даже помышлял о самоубийстве. В это время Гофман начал писать знаменитую сказку «Золотой горшок», которую считал наряду с «Житейскими воззрениями кота Мурра» одним из своих лучших произведений. Писатель перебирается в Берлин, где становится душой литературного общества «Серапионовы братья». В берлинском театре он успешно ставит «Ундину», первую немецкую романтическую оперу. Одновременно он принялся за написание романов готических ужасов «Эликсир сатаны» и «Песочный человек».
Монотонная работа в суде, огромный писательский труд, каждодневные ночные загулы не прошли для Гофмана даром. В течение нескольких лет автор балансировал на грани жизни и смерти, но даже в этом состоянии он написал сказку «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» и новеллу «Мадемуазель де Скюдери», которые принесли Гофману широкое признание.
Жизнь Гофмана стремительно приближалась к трагическому финалу. Его тяжелая болезнь усугубилась разбирательствами с прусским правительством. Против писателя были выдвинуты серьезные обвинения в разглашении государственной тайны в романе «Повелитель блох». В его доме проводили обыски, рукописи изымали для изучения, писателя несколько раз вызывали на допрос. В такой нервозной атмосфере состояние здоровья Гофмана катастрофически ухудшалось.
Он уже не мог держать в руках перо, но продолжал творить. По диктовку писателя друзья сумели закончить несколько его произведений. 24 июня 1822 года паралич сковал все тело Гофмана, а утром следующего дня немецкий писатель скончался. Через три дня Эрнст Теодор Амадей был тихо похоронен на одном из кладбищ в Берлине. На средства, собранные его друзьями, был установлен скромный памятник. Спустя несколько дней кредиторы продали с торгов все вещи Гофмана: мебель, золотые часы, скрипки, мундир советника, книги.
В России творчество Эрнста Теодора Амадея Гофмана признали сразу и безоговорочно. Творчеством немецкого писателя увлекались Жуковский, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Герцен, Толстой и Булгаков. «Чудным, великим гением» называл Гофмана критик В.Г. Белинский. Новеллы и романы немецкого писателя-романтика пользовались в России необыкновенным успехом — большим даже, чем на его родине! Само понятие «романтическое» в значительной степени стало ассоциироваться с именем Э.Т.А. Гофмана.
Гофман адресовал свои загадочные книги широкой публике, от которой требовались лишь настроенность на праздник, душевная приподнятость. Со страниц его сочинений веет ожиданием тайны и волшебства. Недаром Гофман писал о себе: «Я похож на детей, которые родились в воскресенье, ибо они видят то, что не видят остальные люди».
Адажио из балета П.И. Чайковского «Щелкунчик» по сказке Э.Т.А. Гофмана «Щелкунчик и мышиный король» (выступление симфонического оркестра Капеллы Санкт-Петербурга в Дрездене, февраль 2012 года)
МАТЕРИАЛ ПОДГОТОВИЛА КАШТАНОВА Л.А.
